Избранное сообщение

понедельник, 4 февраля 2013 г.

Индикатор светлого будущего





Открылся кинофестиваль в Роттердаме





Фото: Роман Яровицын / Коммерсантъ

Фестиваль кино

В Роттердаме открылся 42-й Международный кинофестиваль. Основу его программы составляет молодое кино со всего мира. С его состоянием знакомится АНДРЕЙ ПЛАХОВ.

Возникнув гораздо позднее фестивалей в Канне, Венеции, Берлине и Локарно, Роттердам сначала был неконкурсным смотром альтернативного кино, бесконечно далекого от мейнстрима. Здесь не было призов, но были свои фавориты и царила почти домашняя атмосфера. Гостей кормили на ланч "салатом Кеслевского" и "бифштексом Кроненберга", а также фильмами этих и других любимых авторов.


С тех пор все изменилось. Ланчи стали стандартными и проходят в рамках "Синемарта" — огромного рынка проектов, собирающего продюсеров со всей Европы. Интимность атмосферы осталась в прошлом. Что касается фильмов, их количество выросло раз в десять, и большинство сняты начинающими режиссерами. В главном конкурсе 16 картин, претендующих на "Тигровые награды", еще 74 — в секции "Светлое будущее", представляющей свежую кровь молодого кино. То есть почти сотня новых режиссерских имен — беспрецедентный вброс творческой энергии.


Впрочем, пока градус конкурса заметно уступает прошлогоднему. Преобладают фильмы, сыгранные достаточно виртуозно, но на одной ноте. Вот две картины из Таиланда — модной кинематографической страны. Одна называется "36" (режиссер Навапол Тамронграттанарит) и представляет собой меланхоличную медитацию на тему памяти. Героиня ищет натуру для съемок фильма и фотографирует все, что кажется ей любопытным. Однажды твердый диск ее компьютера обнаруживает свою хрупкость, и все записанное за год стирается. А что и кто остались в реальной памяти, можно ли вернуть прежние чувства и настроения или они стерлись вместе с цифровой памятью? Фильм ставит также формальную задачу: он выстроен ровно из 36 кадров и содержит в себе рефлексию на тему меняющейся техники киносъемки.


Вторая тайская картина "Девушка караоке" не столь замысловатая, но и в ней есть свой формальный секрет. Режиссер Висра Вишит Вадакан не захотела делать традиционную мелодраму о девушке из бедной деревни, которая подалась в город и стала работницей секс-индустрии. Вместо этого нам предлагается квазидокументальное эссе: героиня играет саму себя и одновременно сама о себе рассказывает. Режиссер и героиня провели вместе несколько недель и стали почти сестрами — это позволило снять сцену возвращения в деревню с аутентичностью, которая редко достигается чисто игровым кино.


"Девушка караоке" лишь один из многих фильмов, снятых женщинами-дебютантками с более или менее отчетливым феминистским прицелом. Еще один пример — "Сторожевая башня" турчанки Пелин Эсмер о встрече двух одиноких существ: мужчина потерял семью в автокатастрофе и чувствует себя виновным, молодая женщина носит в чреве нежеланного ребенка. Главный акцент ставится на драме женщины, ставшей жертвой мужского шовинизма. Снятый на фоне райских красот турецкой провинции фильм ставит вопрос о том, что кроется за этим фасадом: двойная мораль и разрушенные судьбы.


Еще одна дебютантка — голландка Рики Рейнеке — тоже посвящает свой фильм "Безмолвные" нелегкой доле женщины, но полностью вырывает ее из социального контекста и помещает в условный артхаусный. Время как будто остановилось в этой тягучей драме, снятой с венгерскими актерами в традициях восточноевропейского кино. Недаром здесь звучит метафизическая музыка Андрея Дергачева, который работал с Андреем Звягинцевым над "Возвращением" и "Изгнанием".


Попытка обнаружить некие новые пути кинорежиссуры в секции "Светлое будущее" тоже оказалась не столь легкой. Анонсированный как лучший японский фильм года "Генетически модифицированный кролик" (режиссер Ютака Цутия) оказался калейдоскопом малоаппетитных интернет-видео, на которых засняты опыты над животными. Героиня — пытливая школьница, над которой издеваются одноклассники, и она пытается отыграться, кромсая ножом лягушек и подтравливая таллием родную мать.


Самым светлым пятном на этом мрачноватом фоне оказалась "Белоснежка" испанца Пабло Бергера — великолепная черно-белая кинопоэма о дочери тореадора, которую с детства стремятся извести злые силы и которая находит поддержку в лице карликовых тореадоров. "Белоснежка", действие которой разыгрывается в Севилье 1920-х годов, представляет собой испанскую версию сказки братьев Гримм, а если говорить о кино, демонстрирует гораздо более тонкое понимание эпохи Великого Немого, чем в завоевавшем мировое признание "Артисте". Впрочем, международный экранный марафон "Белоснежки" только начинается — вскоре ее смогут оценить зрители фестиваля "Дух огня" в Ханты-Мансийске.


http://kommersant.ru/doc/2115849


http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode