Евросоюз считает себя полноценным игроком в Арктике и хочет активнейшим образом участвовать в выработке правил для этого региона. Такой вывод следует из стратегии ЕС по Арктике, обнародованной Еврокомиссией. Первое требование Брюсселя — полный запрет на добычу угля, нефти и газа в Заполярье и соседних регионах. В России претензии Евросоюза на Арктику отвергают. По словам вице-премьера Александра Новака, новое требование Евросоюза «ничем не мотивировано, кроме как политическими причинами». А один из источников “Ъ” в госструктурах РФ сказал, что ЕС «решил примерить на себя роль слона в посудной лавке».
Евросоюз нашел путь на Север в обход Арктического совета и теперь намерен всерьез и надолго обустроиться в регионе
Фото: Александр Петросян, Коммерсантъ
«Европейский союз находится в Арктике»
Евросоюз кардинально меняет подход к Арктике. С 2008 года Брюссель пытался получить хотя бы статус наблюдателя в Арктическом совете — организации, объединяющей восемь приполярных государств (Данию, Исландию, Канаду, Норвегию, Россию, США, Финляндию и Швецию). Эту структуру порой называют «теневым правительством Заполярья», поскольку ее члены вот уже 25 лет стараются решать ключевые вопросы региона между собой, не допуская туда внерегиональных игроков.
У Арктического совета есть наблюдатели (страны и организации), но их права сильно ограничены. Однако Евросоюзу даже этот статус не удается получить.
До 2014 года из-за вето Канады, возмущенной введенным Брюсселем запретом на импорт мяса и меха тюленя — традиционного промысла коренных народов Арктики. А после 2014-го — из-за возражений России, которая таким образом отвечает на введенные Брюсселем в отношении нее санкции.
В Арктическом совете решения принимаются консенсусом. Три входящих в совет государства—члена ЕС (Дания, Финляндия, Швеция) лоббируют заявку Брюсселя, но безрезультатно. И хоть статус наблюдателя есть даже у столь далеких от Заполярья государств, как Сингапур и Южная Корея, Евросоюзу он в ближайшие годы, судя по всему, не светит. Это, похоже, осознали и в Брюсселе, а потому решили просто объявить, что Евросоюз уже является важным игроком в Арктике, с чьей позицией отныне придется считаться всем остальным. В документе Еврокомиссии так и сказано: «Европейский союз находится в Арктике. Как влиятельный геополитический актор, ЕС имеет стратегические и повседневные интересы как в европейской Арктике, так и в более широком Арктическом регионе. Полное участие ЕС в арктических вопросах является геополитической необходимостью». Для непонятливых последняя фраза в документе выделена жирным.
Изменение подхода избавляет Евросоюз от необходимости договариваться с Россией по вопросу о статусе наблюдателя в Арктическом совете. Более того, ему не нужно брать на себя ключевое обязательство наблюдателей — об уважении суверенных прав восьми приполярных государств решать судьбу Арктики.
В стратегии ЕС хоть и сказано, что Брюссель продолжит добиваться статуса наблюдателя в Арктическом совете, но сама суть этого документа сводится к тому, что Евросоюз считает себя вправе не просто наблюдать за процессами в Арктике, а диктовать этому региону свои условия.
Еврокомиссия хочет видеть Заполярье «безопасным, стабильным, устойчивым, мирным и процветающим». В стратегии выделяются несколько ключевых угроз этому региону, включая «резкое увеличение военной активности». Далее поясняется, кто здесь главный нарушитель спокойствия,— РФ. В документе сказано о «наращивании Россией своей военной мощи в Арктике» и об «агрессивности в арктических водах и воздушном пространстве». Это, как следует из документа, беспокоит не только ЕС, но и НАТО. Подозрения у ЕС вызывает и возросший интерес Китая к Заполярью.
Впрочем, о намерении ввязываться в силовое соперничество за Арктику с Россией в стратегии речи не идет (этим занимается НАТО). Страны ЕС же намерены впредь активнее сотрудничать в таких сферах, как стратегическое прогнозирование, геопространственный анализ, предотвращение инцидентов, поисково-спасательные операции и наращивание потенциала реагирования на чрезвычайные ситуации.
Но главная угроза, с которой, как сказано в документе, сталкивается Заполярье,— это изменение климата.
Борьба за экологию и является тем основанием, на котором Евросоюз объявляет себя полноправным игроком в регионе.
В документе сказано, что «ЕС оказывает значительное влияние на Арктику благодаря своему экологическому воздействию и спросу на ресурсы и продукты, происходящие из нее». В стратегии говорится о целом наборе мер, которые Брюссель намерен задействовать для борьбы с «основными источниками загрязнения арктических регионов в воздухе, на суше и на море, такими как пластик / морской мусор, сажа, химикаты и транспортные выбросы, а также нерациональная эксплуатация природных ресурсов».
Для России особо важен последний пункт. В документе уточняется: «Еврокомиссия будет работать с партнерами над многосторонним юридическим обязательством не допускать дальнейшего освоения запасов углеводородов в Арктике или соседних регионах, а также не приобретать такие углеводороды, если они будут добываться». Иными словами, речь идет о планах добиваться глобального запрета на добычу нефти, угля и газа в Арктике.
«Слон в посудной лавке»
По имеющимся оценкам, потенциальные запасы нефти в Арктике достигают 90 млрд баррелей, газа — 47,261 трлн куб. м, газового конденсата — 44 млрд баррелей (данные из доклада Геологической службы США). Самыми крупными суммарными запасами обладают Западно-Сибирский бассейн, арктический шельф Аляски и восточная часть Баренцева моря.
Большинство северных энергетических проектов были запущены в последнем десятилетии.
Среди них — Ванкорское месторождение (запущено в 2009 году), Бованенковское газовое месторождение и трубопровод Бованенково—Ухта (в 2012 году). Позже были запущены Приразломное и Новопортовское, Восточно-Мессояхское и Пайяхское месторождения, в 2017 году запущены проекты «Ямал СПГ», нефтепровод Заполярье—Пурпе и второй трубопровод Бованенково—Ухта.
К новым проектам, разрабатываемым в регионах вечной мерзлоты, относится проекта НОВАТЭКа «Арктик СПГ-2», в более дальней перспективе будет разрабатываться Тамбейское месторождение. Кроме того, РФ развивает перевозки по Северному морскому пути, соединяющему Европу и Азию через арктические моря. Наиболее масштабные планы по добыче нефти в Арктике декларируют «Роснефть» и «Газпром нефть». Так, нефтекомпании ведут разведку на участках арктического шельфа, но его разработка и так в условиях западных санкций, которые осложнили поиск партнеров и доступ к технологиям, имеет крайне неопределенную перспективу. Единственное месторождение на шельфе Арктики разрабатывает «Газпром нефть» (Приразломное).
Наиболее амбициозным экспортно ориентированным проектом на суше в этом регионе, на который санкции не распространяются, является «Восток Ойл» в Красноярском крае, где «Роснефть» к 2024 году надеется добывать 30 млн тонн, то есть чуть менее 40% планируемого грузооборота по Северному морскому пути. Кроме того, если требования ЕС по арктическому бурению будут ультимативными, то прежде всего это усложнит привлечение иностранных инвестиций и технологий. Так, «Роснефть» надеется найти финансовых партнеров в «Восток Ойл», «Газпром нефть» пыталась привлечь Shell в свои добычные арктические проекты. По оценке компании Vygon Consulting, в Арктике добывается больше 15% нефти и 20% газа от общего объема добычи в РФ.
Дмитрий Акишин из Vygon Consulting считает, что реализация кардинальных мер может привести к непредсказуемым последствиям, подобным, например, энергетическому кризису последнего месяца, поэтому целесообразнее принимать взвешенные решения.
«В данном случае это общие усилия по декарбонизации добычи в Арктике. Для этого арктическим странам нужно совместно разработать комплекс мер по снижению выбросов парниковых газов через внедрение наилучших доступных технологий и отраслевых практик, а также создание инструментов стимулирования таких проектов»,— заявил он “Ъ”.
Аналитик по газу центра энергетики Московской школы управления Сколково Сергей Капитонов отметил: «Предложение ЕС не является чем-то новым: в свое время дискуссии о целесообразности разработки акваторий на нефть и газ возникали вокруг таких проектов в Исландии, Гренландии, у Лофотенских островов, острова Ян-Майен, Шпицбергена». «Объективно сложно представить ситуацию, при которой ЕС мог бы принять какие-то санкции против нефтегазовых проектов в Норвегии, Канаде, России и США, в особенности если они будут соответствовать критериям ESG,— сказал господин Капитонов.— В части газа здесь скорее потенциально должно возникать еще меньше вопросов, ведь газ не только является ископаемым ресурсом Арктики, но и может играть важнейшую роль для декарбонизации уязвимых экосистем, в частности в области автономной генерации на основе СПГ и СПГ как судового топлива».
Президента РФ Владимира Путина накануне на Российской энергетической неделе спросили о том, не может ли пострадать от запрета, упомянутого в стратегии ЕС, российская экономика. Он драматизировать ситуацию не стал: «Если такие решения будут приводить к определенным всплескам ценового характера, то в целом не так уж и пострадает, потому что мы сократим добычу, но на ценах получим все, на что рассчитывали».
Вице-премьер Александр Новак в интервью CNBC признался:
«Я был очень удивлен, когда услышал об этом (содержании стратегии ЕС.— “Ъ”). Почему именно в Арктике, почему, например, не на Иматре (в Финляндии.— “Ъ”), есть множество мест на планете, где можно запретить добывать нефть и газ. Ничем не мотивировано, кроме как политическими причинами».
В целом собеседники “Ъ” в госструктурах РФ о претензиях Евросоюза на Арктику высказываются критически. «Не может не настораживать, когда Европейский союз, не являющийся к тому же наблюдателем Арктического совета, начал вдруг примерять на себя роль слона в посудной лавке, обозначив аппетит заняться еще и обустройством арктического ландшафта,— для этого нужны соответствующие компетенции и знание региона»,— заявил один из них. По его словам, попытки ограничения или запрета на приобретение продукции из каких-либо других регионов по политическим мотивам («а иначе планы Евросоюза назвать сложно») могут не только дорого стоить для самих же европейцев («нынешняя обстановка на энергетическом рынке ЕС демонстрирует все опасности непродуманных решений»), но будут также негативно сказываться и на жителях Арктики, в том числе и коренных народах, для которых важны инвестиции и экономическая деятельность.
«Для выполнения устойчивого перехода к климатичeски нейтральной перспективе без шоков, подобно тем, которые наблюдаются сейчас на европейском энергетическом рынке, а также для выполнения целей и задач Парижского соглашения 2015 года, нужен будет природный газ»,— настаивает собеседник “Ъ”. И добавляет: газ нужен, например, для «производства водородного топлива, а также аммиака и метанола, необходимых для зеленого судоходства». «Для этого потребуется соответствующее углеводородное сырье, которым богат Арктический регион»,— поясняет он.
Другой чиновник, пообщавшийся с “Ъ” на условиях анонимности, обратил внимание на то, что военно-политическая ситуация в регионе «явно оценивается с пронатовского угла». По его словам, «ссылки на партнерство с НАТО в документе лишь усиливают настороженность и неприятие этого документа». «Хорошо, что пусть в самом конце документа, но тем не менее не забыты "люди, живущие в Арктике". Только вот россияне, в том числе коренные народы, отнюдь не стали выгодоприобретателями решения стран ЕС в 2014 году (на фоне конфликта вокруг Украины.— “Ъ”) заморозить кредитные линии Европейского банка реконструкции и развития в России, крайне важные для устойчивого развития,— продолжил собеседник “Ъ”.— Это еще один пример ЕС-центричного документа, не улучшающего перспективы сотрудничества России и Евросоюза на арктическом направлении».
