Инфляционные ожидания населения в марте 2023 года вернулись практически точно туда, где они были два года назад, текущие показатели инфляции, видимо, находятся точно на графике движения к «таргету» Банка России в 4% годовых и уже в апреле будут значимо ниже этого уровня. Тем не менее риски слишком быстрого восстановления инфляционного давления «в открытой форме» вряд ли стали существенно меньше.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Оперативная справка по результатам опроса инФОМ для ЦБ по состоянию потребительских настроений и инфляционных ожиданий — традиционный документ, публикуемый накануне заседания совета директоров Банка России по ключевой ставке, следующее состоится в пятницу, 17 марта.
Полностью данные опроса инФОМ появятся позже (ЦБ дает сейчас только некоторые данные из этого соцопроса), впрочем, и из этих данных следует, что некоторый подъем инфляционных ожиданий в феврале 2023 года, видимо, не был частью тренда. Ожидания инфляции через год в марте снизились до 10,7% после февральских 12,2%. Оценки наблюдаемой населением актуальной инфляции в опросе в марте 2023 года — 14,3%, месяц назад этот уровень оценивался населением в 15%.
Оценки ожидаемой инфляции в РФ в опросах инФОМ де-факто были стабильны с апреля 2022 года, за исключением одного эпизода в июле, когда она неожиданно снизилась до 10,8%. Напротив, оценки текущей инфляции после взлета с уровня 15–17% в месяце на стыке 2021 и 2022 годов взлетели до пикового значения в 25,1% (в мае 2022 года), после чего с незначительными отступлениями они монотонно снижались — с начала 2023 года меньшими темпами, чем в 2022 году. Напомним, что прямого выбора между оценками наблюдаемой и ожидаемой инфляции у ЦБ, решающего задачу в рамках денежно-кредитной политики, нет. Теоретически ожидания населения на год вперед важнее, но на практике — оценки текущей инфляции: прямых способов соотнесения этих оценок с текущей инфляцией нет — в последний год существовали эпизоды, в которых текущие оценки населением инфляции год к году были равны или ниже данных Росстата, хотя обычно «видимая инфляция» в них выше оценок динамики индекса потребительских цен в 1,5–2 раза.
При этом неочевидно то, что ценовые наблюдения населения в апреле отражают именно происходящее на наших глазах быстрое (за счет эффекта базы) падение формальных показателей инфляции «год к году» ниже «таргета» ЦБ в 4%, а не, например, реакцию опрошенных на ослабление курса рубля в декабре—январе, совокупность экономических новостей этого же периода в пессимистической трактовке (оцениваемый как высокий текущий бюджетный дефицит, низкие доходы от экспорта в январе—феврале 2023 года и т. п.). В пятницу ЦБ, по мнению аналитиков, не будет иметь иных вариантов, кроме сохранения ключевой ставки на текущем уровне. Снижать ее, по сути, нет возможности: проинфляционные риски вряд ли сильно ослабли за февраль, хотя текущая инфляция по недельным данным (последняя сводка — 7–13 марта), по сути, близка к нулю — недельный прирост и прирост с начала месяца 0,02%, то есть нисколько.
Тем не менее большинство описываемых ЦБ ранее проинфляционных факторов должны к апрелю—маю медленно усиливаться: то, как быстро на это отреагируют инфляционные настроения, будет довольно важной информацией само по себе.
Но и увеличивать ставку у ЦБ нет оснований, по крайней мере если в течение четверга и 17 марта не произойдет распространения последствий банковского мини-обвала в США (банкротство банка SVB) на европейскую финсистему, например, в виде приостановки операций Credit Suisse. Но и в этом случае не факт, что ЦБ РФ предпочтет изменять ставку: каналы «заражения» инфляцией России, отделенной от мира внешними санкциями, действительно ограничены, хотя катастрофические события на мировых рынках все же не оставят рынок РФ без последствий.
