Почему в нашем языке «человек», «ребенок» - это обязательно «он», даже если речь идет о женщине? А название одной и той же профессии в мужском варианте звучит вполне солидно, а в женском - уничижительно, например, «врач» и «врачиха»? «Языковым сексизмом» называет эти явления эксперт по гендерной лингвистике в программах ООН Александр Першай. Его исследования – это прекрасный пример того, как мужчина отстаивает права женщин. С Александом Першаем поговорила Елена Вапничная.
АП: «Языковой сексизм» поддерживает ту систему отношений, которая дает мужчине определенные социальные привилегии. Сексизм является одним из тех двигателей, который, с одной стороны, подтверждает существующий порядок вещей, а с другой стороны продолжает смазывать эту машину, которая дает определенные социальные расслоения в зависимости от пола.
ЕВ: Можете привести примеры «языкового сексизма»?
АП: Их очень много. Первый – это самый распространенный: включение женщины о общий мужской род. Когда пишут в объявлениях или в документах «всем сотрудникам явиться туда-то». А что женщинам не приходить? Почему не сотрудницам, а сотрудникам?
Не все слова имеют женский эквивалент. Например, если пилот – это профессия, то пилотка – это головной убор. Это совсем не значит, что женщина не может быть пилотом, просто нет определенного слова, которое позволяет ей эту социальную позицию занять. Я хочу выделить еще два примера «языкового сексизма». Очень часто мужское слово является нейтральным, а женское слово носит отрицательную коннотацию. Если «вести себя как мужик» очень часто является похвалой, а «вести себя как баба», наоборот, является порицанием.
Точно также, если ребенку говорят : «Почему ты ведешь себя как девочка?» Это тоже является уничижительным фактором в какой-то степени, поскольку существует социальный стереотип, что девочки слабее, девочки плачут, хотя на самом деле, это не соответствует действительности.
Последний момент, на который я хотел бы обратить внимание, – это сексизм, который проявляется в пословицах, поговорках и прочих крылатых выражениях. Поскольку мы их очень часто употребляем, мы совсем не даем себе отчета в том, что на самом деле эти выражения значат. Допустим, что такое «глава семьи» или кто такой «глава семьи»? Автоматически главой семьи объявляют мужчину. Хотя, на самом деле, я не думаю, что в семье должен быть глава какой-то.
Или, допустим, примеры выражений, которые уничижительно описывают какой-то пол – например, «девичья память» или «женская логика». Они автоматически вписывают женщин в определенный социальный стереотип, который опять-таки ограничивает их социальные возможности. То есть, если человек знает выражение «женская логика», то насколько этот человек будет доверять женщине в позиции директора?
«Языковой сексизм» настолько тонко и глубоко разлит, внедрен во все сферы нашей жизни, что мы просто очень часто не обращаем внимания на то, что мы говорим. Если продолжать использовать мужские номинации, то женщина перестает быть видимой в обществе. Если мы все будем писать через мужской род... Мужчина и так является мерилом всего и вся в патриархальном обществе, в котором мы живем. Употребляя только мужские нормы в языке, мы эту самую систему поддерживаем. То есть женщине при таком раскладе даже невозможно попасть в те социальные структуры, на те социальные позиции, которые она на самом деле хочет занимать, а не те, которые ей приписываются обществом.
ЕВ: И можно, наверное, упомянуть такое явление, когда женские эквиваленты мужских профессий носят такой «приниженный» характер, даже насмешливый: секретарь – «секретарша», врач – «врачиха», доктор – «докторша», например...
АП: Да, совершенно верно. Кстати, в русском и в других славянских языках это очень четко видно, поскольку даже если ты захочешь использовать женский вариант профессии, то несколько раз подумаешь перед тем, как это сделать, чтобы зря не унизить человека. Потому что женский вариант профессии очень часто действительно носит уничижительный характер и по социальному статусу редко сравниваестя с мужским вариантом профессии. Хотя это не повод не пробовать, на самом деле.
https://news.un.org/feed/view/ru/story/2019/12/1369601
https://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode
