Избранное сообщение

пятница, 30 сентября 2011 г.

Письма де Голля выставлены в музее Парижа

Парижский музей представил вниманию посетителей более 300 писем и записок генерала де Голля.

Письма написаны от руки и относятся к тому периоду, когда Шарль де Голль возглавлял движение Сопротивления во Франции во время Второй мировой войны.

По словам директора музея, содержание писем говорит о том, что генерал сознавал себя личностью, которая противостоит всему миру.

В письмах есть критика поведения США, которые, с точки зрения де Голля, не предпринимали достаточно усилий, чтобы помочь союзникам в борьбе с Гитлером. Действия Советского Союза, напротив, удостоились похвалы генерала.

http://www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2011/09/110930_rn_gaulle_letters_museum.shtml

http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode

Red Bull Music Academy: Rome – “C’era Una Volta A Roma”


Last year was an interesting one in terms of a revelation made by the tirelessly adventurous Mike Patton. Pairing a massive orchestra with a hand-picked band, Patton produced an album (and select-date tour) which recreated Italian pop songs from the past. More specifically,

The project is the result of a decade-long idea which was inspired by Patton’s time spent living in Italy. Engaging himself in the culture and language—oh, also, his wife is Italian—Patton nurtured an appreciation for the country’s music; not modern music however, but rather pop and folk songs from the 1950s and ’60s. As he continued to familiarize himself with the music, Patton began to conceptualize what these same songs would sound like if he were to perform them… with an orchestra. And over the past few years he has done just that, performing numerous times with a band and orchestra while he rips through his Italian lyrics. The release itself finds Patton teamed with a 15-piece band and 40-piece orchestra performing a selection of the very same songs that initially inspired the singer.

The final product was magnificent, and it remains one of my favorites from the entire year.

Certainly, the vast majority of the credit goes to Patton and his crew for creating such an enticing body of music, but it’s the original songs which really speak to the diversity and depth of Italy’s musical history. Long a fan of composer and conductor Ennio Morricone (“Ecstasy of Gold“; “Navajo Joe“; forget about it…), the willingness to take risks that both he and Patton’s sources have exhibited is a trait that would seem deeply embedded in the creative process among many of the country’s artists. It’s with no surprise then that the Red Bull Music Academy’s pending October 4 event in Rome is led by the tantalizing labels “adventurous,” “horrifying” and “sensual.”

Italy can claim credits to some of the greatest and most influential movie soundtracks ever. From spaghetti westerns to psychedelic animations, ‘giallo’ horror flicks to 70s cop films, the music continues to inspire everybody from Quentin Tarantino to Gnarls Barkley to Mike Patton. To celebrate this heritage, composer Massimo Nunzi has transcribed and adapted the movie soundtracks from the original recordings. An outstanding group of musicians, including veterans Dino Piana and Silvano Chimenti as well as their younger counterparts Fabrizio Bosso and Daniele Tittarelli, will super-collide in the Auditorium Parco della Musica concert hall as part of a 52-person orchestra. They’ll perform pieces by seminal composers such as Ennio Morricone, Piero Umiliani and Goblin – with arrangements that nod to the modern day sounds that those masters have influenced, plus breathtaking live visuals by Luca Barcellona and Sean Martin that put a brand new spin on the original cinematic masterpieces.

To listen to a selection of songs which will be featured during the event, and for more details, visit Red Bull Music Academy’s Rome: “C’era Una Volta A Roma” page. As with every World Tour event, admission is free and available on a first-come-first-serve basis (for those of us who don’t live in Italy, which is practically everyone reading this, the Music Academy is documenting each event and offering ongoing coverage here).

For a taste of what’s already gone down on the Red Bull Music Academy World Tour 2011, check out the videos below. Click here to see if the tour is visiting a city near you this fall, and for more information on the 2011 Red Bull Music Academy World Tour please visit SPIN.

http://www.culturebully.com/red-bull-music-academy-rome-cera-una-volta-a-roma?utm_source=feedburner&utm_medium=email&utm_campaign=Feed%3A+Culturebully+%28Culture+Bully%29

http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode

Легендарная группа "Ялла" даст концерт ко Дню музыки мира


30 сентября 2011, 10:01
CA-NEWS (UZ) - Посольство США организует концерт с участием ансамбля "Ялла", посвящённый ежегодному Дню музыки, проводимому в память о журналисте Даниэле Перле.
Как сообщили в посольстве США в Узбекистане, знаменитый
вокально-инструментальный ансамбль под управлением Фарруха Закирова "Ялла" 7 октября выступит с концертом в Ташкенте.
Группу на родине называют основоположниками поп-музыки в Узбекистане.
Многие музыкальные критики сравнивают группу со знаменитым шведским ансамблем "Абба".
Группа "Ялла" участвовала во многих международных фестивалях в странах Европы, Африки, Азии и Латинской Америки, исполняя песни более чем на 10 языках мира.
Международные дни музыки отмечают во всём мире в октябре по инициативе Государственного департамента США с 2002 года. Посвящены они памяти погибшего в Пакистане от рук боевиков в 2002 году американского журналиста и музыканта Даниэла Перла. Идейным вдохновителем этого мероприятия стали семья и друзья погибшего журналиста, создавшие фонд его имени и таким образом пытающиеся
сохранить о нем светлую память и пропагандировать идеи мира на Земле.
Постепенно эта акция стала популярной в мире, и теперь в ней принимают участие достаточно серьезные музыканты. Так, в этом году участниками концертов станет легендарная группа "Ялла", которая отмечает в этом году своё 40-летие.
http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode

Имена и даты: краткие хронографические наблюдения. 30 сентября – 2 октября -


история, литература / О своем приватном досуге он рассказал увлекательно для всех.   Иван Крамской. Портрет писателя С.Т.Аксакова. 1878.   Государственная Третьяковская галерея, Москва
О своем приватном досуге он рассказал увлекательно для всех.
Иван Крамской. Портрет писателя С.Т.Аксакова. 1878. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Тщета крупномасштабного пафоса, накачанных державных мышц – неизбывный исторический урок.

1 октября 331 года до н.э. в битве при Гавгамелах (современный Иракский Курдистан) Александр Македонский разгромил войско Дария III, и огромная Персидская империя, которую этот последний возглавлял, прекратила существование. Но и сроки империи Александра тоже были отмерены. А 1 октября 1993 года в постсоветской России перестала действовать прописка – разрешительный порядок привязки граждан к месту жительства (родимые пятна этой системы оставим в скобках). По мне, так ассоциативная связь налицо.

Еще одна пара перекликающихся событий. 30 сентября 2005 года в одной из датских газет появились карикатуры на пророка Мухаммеда, и начался так называемый карикатурный скандал, столкновение свободы духа, укорененной на Западе, с исламской зоной сакральности. А 30 сентября 1971 года в американском городке Орландо (Флорида) открылся крупнейший в мире центр развлечений – Диснейуорлд.

Развлекательный парк, да и вообще сегодняшняя урбанистическая культура, – это не в последнюю очередь неоновые огни. Посему надо вспомнить родившегося 2 октября 1852 года английского химика Уильяма Рамзая (ум. 1916), первооткрывателя неона и других инертных газов. И еще одна дата, причем круглая, имеет место в этот уик-энд: 150 лет назад, 30 сентября 1861 года, родился американский промышленник Уильям Ригли (ум. 1932) – первый производитель жевательной резинки в ее современном виде. В соседнюю область действительности – мир моды – внес свой вклад британский фельдмаршал Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, первый барон Раглан, а в старой русской транскрипции Реглан. Он родился 30 сентября 1788 года. На Крымской войне он, чтобы английские военные меньше мокли, придумал для них реглан – одежду, где рукав и плечо образуют одно целое. Но судьба не миновала самого барона: на этой войне он умер от холеры в 1855-м.

Также в разделе:
"Крики Парижа"
Франсуа Буше (1703-1770) работал для резиденций короля Людовика XV и его свиты
Апофеоз актера
Самая известная роль Питера Финча (1916-1977) - это телеведущий, который сходит с ума в прямом эфире
"В бою – больше, чем воин"
Стефан Баторий (1533-1586), король Польши и великий князь Литвы, успешно воевал против Ивана Грозного

Талантливые люди нередко оставляют свой след на многих поприщах. 1 октября исполняется 220 лет со дня рождения Сергея Аксакова (1791–1859), чей случай в этом отношении один из самых ярких. Поэт, прозаик, переводчик, филолог, литературный и театральный критик. И – причудливое сочетание – цензор: такой род государственной службы. Цензурой тогда нередко занимались люди просвещенные, с глубоким пониманием словесности. Но дозволительный принцип, лежащий в основе данного института (привет вышеупомянутой прописке), всегда идет во вред тому, кто в нем исполняет свои обязанности. Аксакову-цензору его литературная добросовестность приносила неприятности, и в конце концов он ушел в отставку. Другие его опыты государственной службы удачей тоже не назовешь.

Иное дело – Аксаков как частное лицо. Центр тяжести его творческого наследия приходится на сочинения, приватные по направленности своей, по авторскому углу зрения. А именно – мемуары и очерки. «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова-внука» входят в золотой фонд русской автобиографической прозы. И «Записки об уженье рыбы» вспоминаются при имени Аксакова, пожалуй, первыми. Что они такое? Плод личного увлечения, способа проводить досуг. Автору интересно – значит, по волшебным законам коммуникации, его интерес может заразить читателя. Талант есть способность превратить свое частное в общее.

И никаких, заметьте, идеологем с мифологемами. Славянофильство Сергея Аксакова (в отличие от его сына Константина) как-то уходит в тень.

Аксаковский случай наводит на мысль о соотношении профессии и того, что теперь принято называть хобби. Критерием различения здесь вовсе не обязательно является то, за что платят деньги, а за что нет, – во всяком случае, у людей творческого труда. В конце концов, лучшая работа на свете – хорошо оплачиваемое хобби, и иногда такое бывает.

2 октября исполняется 60 лет режиссеру и актеру Михаилу Мокееву. По образованию и первому роду работы он (уже можно сказать – был) физик-ядерщик. Сотрудник Института высоких энергий (в Протвине), он некогда создал там любительский театр. А незадолго до первых веяний свободы, в московском театре-студии «Человек» он поставил драму опального тогда польского писателя Славомира Мрожека «Эмигранты», немыслимое на советской сцене натуралистско-абсурдистское сочинение. Сам Мрожек сказал, что это лучшая интерпретация его пьесы. Потом у Мокеева были многие работы в театре и кино, он ездит по свету, ставит и преподает. Но решающий шаг – хотя бы раз заявить о себе профессионально поставленным голосом. Потом этот праздник пройдет. Надо будет тянуть лямку и продолжать

http://www.ng.ru/historyday/2011-09-30/12_day.html

http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode

Подробнее:http://www.ng.ru/historyday/2011-09-30/12_day.html


Креативный кластер на золотом острове - Кондитерская фабрика постиндустриальной эпохи

Город – живая материя, он трансформируется, пульсирует, перерождается, не стоит на месте. То разрастается и захватывает пригороды, передвигая свои границы, то проводит апгрейд давно отстроенных районов. Апгрейд, судя по ежегодным московским сводкам о противостоянии застройщиков и «архнадзирателей», часто оказывается бессмысленным и беспощадным. Болезненным. По живому. С побочными действиями, одно из которых амнезия – забывчивость по отношению к старине.

Город – среда обитания, на которую постепенно замыливается глаз, ее рано или поздно перестаешь замечать. Город для горожанина – то бытие, с которым так до конца и не ясно, кто же кого определяет: бытие сознание или сознание бытие. Существующий по своим законам город влияет на мировоззрение горожан и чертит в их картине мира свои маршруты или мировоззрение горожан, почти как в фильме Inception, подстраивает под себя городское пространство?

Также в разделе:
Улица Бесконечности
Пушкин и Леопарди как близнецы-братья
За полвека до ЕГЭ
Как становились конструкторами ракет в советское время
Там, где незрячих не обижают
Путешествие в Марбург, столицу немецких слепых

Вне зависимости от ответа на вопрос о первопричинах город – это еще и база данных, хранилище закодированной информации, которая поддается дешифровке. Архитектура нема лишь на первый взгляд, а на второй – ее язык богат стилистически и содержательно. Здания – не просто «коробки» с окнами, но и символы эпохи, вехи, фиксирующие представления прошлых и нынешних поколений о красоте, пользе и даже добре и истине. На облике города прямо или косвенно сказываются экономические, политические, социальные процессы. Так, камерную деревянную Москву, приземистую «большую деревню» разорвали однажды устремившиеся в небо сталинские высотки-гиганты, которые вселяют в маленького человека языческий трепет перед величием «идола» и будто хотят задавить любого инакомыслящего. Со временем их догнали бесцеремонные высотки госкорпораций, стеклянные башни деловых центров – нелепые, хрупкие на вид предвестники будущей финансовой утопии, до сих пор не достроенные замятинские интегралы.

И вот, попробовав расти вширь (осваивая пригороды), ввысь (взмывая в небо) и вглубь (погружаясь под землю, где метро, таинственная инфраструктура, минус-этажи торговых центров), город устремился внутрь самого себя, внутрь своих зданий. Он занялся де- и реконструкцией старых, ставших уже привычными и родными объектов. Эта де- и реконструкция коснулась не только строений как таковых, но и их концепции, функциональной принадлежности: здание не просто перестраивается, а помещается в совершенно новый для него контекст и наделяется неожиданными функциями.

Веяние постиндустриальной эпохи – промышленность выводится на окраины или за пределы мегаполисов. А бывшие промышленные районы трансформируются в «креативные кластеры» – мозговые центры интеллектуалов, инкубаторы для личностного роста и самореализации, независимые арт-зоны, мини-острова для будущих элитных поселений. Прежнее, узнаваемое здание прочитывается по-новому. Под старой вывеской, которая пробуждает ностальгию, преподносится принципиально иной архитектурный и городской проект, продвигающий особую философию жизни.

Одним из таких «креативных кластеров» в Москве стала кондитерская фабрика «Красный Октябрь» (занимает западную часть Болотного острова). Основанная в конце XIX века уроженцем Берлина Теодором Фердинандом фон Эйнемом фабрика меняла свое местоположение несколько раз: сначала располагалась на Арбате, потом переезжала на другие центральные улицы, среди которых Петровка, перебиралась на Софийскую и, наконец, Берсеневскую набережные. В 2000-х годах фабрика вместе с «Бабаевским» и «Рот Фронтом» вошла в холдинг «Объединенные кондитеры» и переселилась на Малую Красносельскую улицу. Полностью цеха с Болотного острова уехали в 2007 году. Однако арт-освоение фабричных территорий началось намного раньше – еще в 2004 году, когда в помещениях бывших гаражей художник Владимир Дубосарский открыл культурный центр «АРТСтрелка».

Изначально предполагалось, что художники пробудут на «Красном Октябре» пару лет, потом владельцы земли – которые также контролируют и «Объединенных кондитеров» – планировали построить на фабричной территории элитный жилой район с объектами городской инфраструктуры «Золотой остров». Но «АРТСтрелка» просуществовала около пяти лет. И кризис внес свои коррективы – строительство элитного района пока отложили. Тем самым у представителей креативных профессий в распоряжении оказался действительно очень привлекательный для работы «кластер». А у владельцев земли – способ заработать на реализацию будущих проектов, сдавая в центре города в аренду обширные фабричные помещения.

Честно говоря, это место меня давно заинтриговало. Ведь в нем все сходилось идеально: ассоциации с детством, постоянные рассказы о запахе шоколада вокруг «Красного Октября», расположение на острове, концентрация в одном месте творческого потенциала самых разных людей – от художников до архитекторов и журналистов. На территории обновленного «Красного Октября» сейчас насчитывается около 200 арендаторов. В их числе галереи, выставочные залы, рестораны, отели, магазины, фотостудии, образовательные и спортивные центры, офисы, редакции телеканала «Дождь» и «Коммерсант ТV», журналов «Сноб» и «Большой город», проекта Openspase.ru и т.д. И все это располагается в бывших цехах, в красных кирпичных стенах, которые снаружи обвиты жилистыми проводами коммуникаций. Боксерский клуб для белых воротничков занял бывший конфетный цех, модный ресторан поселился в помещении фабричного Дома культуры, центр фотографии расположился в бывшем упаковочном цехе, а в шоколадном цехе теперь находится вместительный выставочный зал. При этом помещения, приняв новых «жителей», сохранили свой исторический вид. Так, пол бывшего шоколадного цеха в некоторых местах устлан металлической плиткой – по ней перевозили тяжелые грузы. Колонны шоколадного цеха сделаны из чугуна (так для фабрики было надежнее), но снаружи имитируют камень.

Шоколадом в бывших цехах не пахнет. Как поясняют «поселенцы» «Красного Октября», за такой срок запах успел выветриться. Но особая атмосфера кондитерской фабрики никуда не делась. На каждом шагу бросается в глаза двойственная природа «Красного Октября» – сугубо индустриального объекта, который занимался выпуском сладостей, неизменных спутников праздника. Отсюда сочетание в его облике какой-то городской тревоги, тоски промышленных районов и одновременно домашнего уюта, радости, которая возникает при виде красивой упаковки любимых конфет.

Снаружи «Красный Октябрь» действительно красен – во всех смыслах этого слова. Некоторая неловкость начинается лишь внутри. Помещения выглядят изнутри несколько потеряно, они словно разрываются между прошлым, настоящим и будущим: помнят своих прежних «поселенцев», работников кондитерской фабрики, постепенно привыкают к новым «жителям» «креативного кластера» и при этом робко замирают в ожидании тех изменений, которые еще предстоит пережить острову в неопределенном будущем

http://www.ng.ru/style/2011-09-30/12_creative.html

http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode



Подробнее:http://www.ng.ru/style/2011-09-30/12_creative.html


Леонид Шварцман: "Мир спасет юмор" - Выдающийся мультипликатор считает главной задачей восстановление "Союзмультфильма"

Выдающийся мультипликатор считает главной задачей восстановление "Союзмультфильма"


шварцман, союзмультфильм, юмор / Леонид Шварцман пришел на «Союзмультфильм» в пору расцвета студии.Фото ИТАР-ТАСС
Леонид Шварцман пришел на «Союзмультфильм» в пору расцвета студии.
Фото ИТАР-ТАСС

Имена созданных им персонажей – это история отечественного анимационного кино в его лучших образцах. «Шварцман, который нарисовал Чебурашку» называлась ретроспективная выставка его работ. Но кто не помнит Снежную королеву, Золотую антилопу, котенка Гав, тридцать восемь попугаев и других друзей своего детства, придуманных и созданных Леонидом Шварцманом. Народный художник России по существу, он получил это звание официально, когда ему было за 80. Был представлен на Сталинскую, Ленинскую и Государственную премии, а награжден лишь американской хрустальной звездой «Голливуд – детям». Зато фильмы, над которыми он работал, уже с середины прошлого века брали самые престижные призы в Лондоне и Париже, Риме и Белграде…

Несколько месяцев тому назад, накануне 75-летия «Союзмультфильма», аниматоры направили письмо в адрес президента РФ Дмитрия Медведева и премьер-министра страны Владимира Путина о бедственном положении уникальной студии. В числе авторов письма – Леонид Аронович ШВАРЦМАН. С мэтром отечественной мультипликации встретилась Татьяна СЕМАШКО.

– Леонид Аронович, после известных событий – письма аниматоров к правительству страны, их встречи с Путиным прошло несколько месяцев. Что произошло за это время на студии? Какова конкретная реакция властей?

– Произошло важное событие: назначен новый директор «Союзмультфильма», профессиональный аниматор, режиссер, художник и продюсер Николай Людвигович Маковский. Мне импонирует, что одной из своих первоочередных задач он считает создание коллектива и воссоздание творческой атмосферы студии.

– Некоторые известные аниматоры считают, что «Союзмультфильм» восстанавливать не нужно: сегодня большая студия не выдерживает конкуренции с маленькими, мобильными. В чем вы видите преимущество большой студии?

– «Союзмультфильм» – это было не только здание, в котором делаются фильмы. Это был огромный коллектив, который воспитывал, формировал и режиссеров, и художников, и мультипликаторов, и сценаристов, и композиторов. Общение творческих людей – это заточка таланта, как оселок и коса. Именно в общении я вижу преимущество большой студии, где фильмы делают разные группы, с разными режиссерами, характерами, в разных художественных направлениях и стилистике. На маленьких студиях – маленькие коллективы, зачастую всего одна киногруппа. А у нас их было 15, а то и больше. Так создавалась творческая атмосфера, которая формировала художников. Поэтому я считаю, что если удастся восстановить студию, которая в какой-то степени будет похожа на ту, что в этом году должна была справлять свое 75-летие, то это будет большое дело.

– Может быть, развал «Союзмультфильма» начался из-за конфликта с компанией Олега Видова, которой он отдал права на прокат коллекции?

– Думаю, что дело не в этом, а в том, что в последующие годы почти прекратилось государственное финансирование. Не на что было делать фильмы. Видов же заключил договор со студией на дубляж и прокат нашей коллекции фильмов за рубежом и вначале даже какие-то дивиденды присылал, но вскоре все прекратилось.

Наверное, это была попытка «Союзмультфильма» жить за счет собственных доходов. Хотя, с моей точки зрения, анимационная студия не может быть самоокупаема. Возможно, если показывать старые фильмы по телевидению, что делает в последнее время «Госфильмофонд», то определенный доход будет. Но анимационное кино почти не пробивается на телевидение. Когда-то были кинотеатры: «Баррикады», «Орленок», зал в России – считанные места, где на утренних и дневных сеансах показывали анимацию для детей, но эти деньги, безусловно, несоизмеримы с расходами на ее производство. Поэтому во всех цивилизованных странах государство помогает развитию такого рода искусства. Сейчас же что получается? Основная задача режиссера и продюсера не столько работать над фильмом, сколько доставать деньги. Считаю, что это ненормально, как и многое другое в нашей жизни. Кино – это лишь маленькая частица жизни страны. Но это все экономика и политика – тут я не очень компетентен.

Также в разделе:
Шахматы по разные стороны океана
Начались соревнования в Рогашке Статине и Сан-Паулу
Триумф чемпиона России
Петр Свидлер победил в Кубке мира по шахматам в Ханты-Мансийске
Чисто российский финал
В Ханты-Мансийске проходит Кубок мира по нокаут-системе
Мемориал шестого чемпиона мира
В Москве отметили столетие Михаила Ботвинника

– Леонид Аронович, тогда расскажите лучше о своей жизни. Как вы стали аниматором? С чего все начиналось?

– До войны я учился в Ленинграде, в школе при Академии художеств. А когда война началась, оказался на Кировском заводе токарем, потом на оборонных работах под Ленинградом, потом эвакуировался с заводом в Челябинск. Там была самая страшная зима 1941/42 года. Думаю, что я все перенес и выжил потому, что был очень молод. Вокруг меня умирали старшие товарищи, сменщики. Голод был по всей стране. В Питере я потерял мать. Чудом выжила моя сестра, умерли ее маленький четырехлетний ребенок, муж.

В Челябинске, когда узнали, что я художник, мне поручили заниматься наглядной агитацией. Так дожил до Победы. Естественно, после войны хотел поступать в Ленинграде в Академию художеств – это была моя заветная мечта. Но брат, который служил в ПВО в Москве, написал мне: приезжай, здесь я, будешь поступать во ВГИК на художественный факультет.

В августе 45-го я приехал в Москву сдавать экзамены на художественный факультет ВГИКа. Передо мной был выбор: стать художником по декорациям (специализации художника по костюмам еще не существовало) или идти в анимацию. Я всю жизнь любил книжную графику и решил, что анимация к ней ближе.

– А как оказались на «Союзмультфильме»?

– На третьем курсе в своей курсовой работе «Буратино» я нарисовал персонажи, которые очень понравились моему учителю Пантелеймону Петровичу Сазонову, и он предложил мне стать своим ассистентом в фильме «Федя Зайцев». Этот фильм делали сестры Брумберг – очень известные режиссеры, а Сазонов работал на нем художником-постановщиком. Я был, конечно, счастлив – началась другая жизнь: не только на стипендию, а еще и на зарплату. Но главное – я стал сотрудником «Союзмультфильма». Это случилось в феврале 1948 года. А в 1951-м, когда я защитил диплом, меня пригласил замечательный режиссер-мультипликатор Лев Константинович Атаманов на фильм «Аленький цветочек». Так мы вместе с Александром Винокуровым, который за год до меня окончил ВГИК, стали более чем на десять лет художниками-сопостановщиками. А свою последнюю картину на «Союзмультфильме» я сделал в 2002 году вместе с Инессой Ковалевской – сказочку для самых маленьких «Дора-дора, помидора»…

– Каким был «Союзмультфильм» во времена вашей юности?

– Он был как сказка. Как большой родной дом. В то время там работали свыше 500 человек. Множество съемочных групп. Уже в 50–60-е годы студия выпускала в год 40 фильмов. В том числе и большие – такие как «Снежная королева» и «Аленький цветочек», а в основном маленькие в одну-две части. Но, возвращаясь к студии, – это был огромный коллектив, со своим укладом, с очень веселыми людьми. Увлечены работой были все: и ведущие творцы, и самые рядовые сотрудники. Ведь это необыкновенно интересно, когда на твоих глазах возникает картина. Я всегда вспоминаю и наши веселые вечера, и костюмированные карнавалы, и балы, и остроумные розыгрыши.

– Не секрет, какие?

– О них можно рассказывать бесконечно! Например, один мультипликатор (не буду раскрывать имя – это человек очень известный) был очень рассеянным, погруженным в творчество и не очень аккуратным. Мы тогда все носили галоши, и они у него всегда были грязные. Он вешал пальто у себя в комнате, ставил под ним галоши и садился за работу. Потом соответственно одевал все это и уходил домой. И вот однажды кто-то придумал: а давайте помоем ему галоши! Сказано – сделано. Коллега свои галоши в помытом виде не узнал. Долго искал, а потом так и ушел домой без галош. Но это очень простой розыгрыш. А были сложные, многоходовые… Мастера наши были люди с юмором.

Что говорить, тогда в послевоенные и 50–60-е годы мы жили довольно стесненно. Ни у кого не было отдельных квартир – только комнаты в коммуналках. И, естественно, уходили в студию в девять утра и возвращались в двенадцать ночи, чтобы поменьше быть дома. А там весело, там и шахматы, и выпивка, и всевозможные романы. Моя жена, Татьяна Владимировна Домбровская, тоже работала на студии (она была фазовщицей – рисовала движения персонажей, а потом стала ассистентом режиссера), мы с ней там познакомились и поженились. И это не единичный случай. Так что жизнь на «Союзмультфильме» била ключом.

– Леонид Аронович, а как вы для себя все это объясняете? Все вокруг так непросто, так бедно, а жизнь счастливая?

– А как иначе? Собрался огромный коллектив, сотни по-настоящему талантливых людей, столько юмора, шуток, веселья! И это понятно. Моя жена всегда говорила: везет тебе – занимаешься своим любимым делом, рисуешь, а тебе еще за это и деньги платят! Так ощущали себя все. Мы чувствовали себя уверенно: киностудия наша была ведущей – к нам приезжали учиться из Грузии, Украины, Белоруссии, даже из Болгарии и Чехословакии. Ведь и на самом деле мы делали очень хорошие фильмы, которые живут до сих пор. Когда их показывают по телевизору, то и дети, и взрослые смотрят их с большим удовольствием, чем современные.

– Но не все же было так лучезарно! Был и Художественный совет, который вмешивался в творческие вопросы, была цензура…

– У нас в Художественном совете собирались самые опытные, талантливые и уважаемые люди студии. В подготовительный период работы над картиной мы занимались созданием персонажей, эскизов декораций и режиссерским сценарием – все сдавали Художественному совету. Художественный совет по возможности находил наиболее интересные моменты в том или ином проекте и помогал их развивать. Потом принимал готовый фильм. Так что у меня самые добрые слова по отношению к моим товарищам, членам Худсовета. Он был необходимым моментом работы нашей студии. И роль цензора не выполнял. Нужно сказать, что поскольку мы делали не большое кино, а кино для маленьких, то к нам и отношение было более мягкое. Во всяком случае, больших политических моментов мы не затрагивали, поэтому цензуры практически не было. Я знаю только один очень старый фильм, сделанный сразу после войны. Был тогда такой план Маршалла, который предусматривал сбыт товаров и продуктов странам Европы. Один из наших режиссеров сделал об этом фильм, где Маршалл был удавом, а Европа – кроликом. То есть это был фильм о большой политике того времени. Его так и не выпустили. Это, наверное, единственный случай, когда анимационный фильм не был показан на экране. Той цензуры, которой подвергалось большое кино, у нас не было.


Образ Чебурашки рождался постепенно.
Кадр из мультфильма

– Разговаривая со Шварцманом, нельзя не спросить, как родился Чебурашка…

– Это было примерно в начале 70-х годов. Случайно, в гостях, режиссер Роман Качанов увидел книжку Эдуарда Успенского «Крокодил Гена и его друзья», которая тогда только что вышла. Он предложил мне делать фильм по этой книжке и вместе с Эдуардом Успенским написал первый сценарий «Крокодил Гена». Потом они написали сценарии «Чебурашка» и «Шапокляк». Я читал сценарий и создавал эскизы персонажей так, как они мне представлялись. Над образом Чебурашки работал очень долго, много переделывал, пробовал, показывал Качанову, мы с ним обсуждали, часто спорили, и, в конце концов, получился персонаж, который сейчас так полюбился многим зрителям. Я помню наизусть, какое описание было у Успенского в сценарии: «Когда я был маленьким, родители мне подарили бракованную игрушку: непонятный зверек, непонятно на кого похожий – не то на зайца, не то на медвежонка с большими желтыми глазами, как у филина, и с маленьким хвостиком, как у медвежонка». Вот, собственно, и все. Большие уши даже не упоминались. Я сразу не стал рисовать желтые глаза, как у филина. У меня получились большие черные глаза, как у маленького ребенка. Уши вначале на голове были сверху, потом стали сползать и увеличиваться в размере, пока не приняли тот облик, который мы сейчас знаем. Вначале у него были небольшие ножки. Когда приступили к съемкам, мультипликаторы стали говорить, что им не совсем удобно, и я убрал ноги, оставил только ступни, потом убрал хвостик, и Чебурашка стал напоминать просто человеческого детеныша.

Что же касается Крокодила Гены и Шапокляк, то в сценарии есть такие слова: «Крокодил работал в зоопарке крокодилом. А когда кончался рабочий день и звенел звонок, он надевал шляпу, пиджак, брал трубку и уходил домой». Здесь я увидел задатки джентльмена и сразу стал рисовать респектабельного джентльмена. А шапокляк – это складной цилиндр, который появился где-то в середине XIX века и удобен тем, что складывается: в средине была кнопочка, нажимаешь на нее – и цилиндр складывается, потом опять нажимаешь на кнопочку, цилиндр выстреливает. Само слово меня сразу перенесло в XIX век, поэтому весь образ я стал сочинять в модах начала–середины XIX века. Жабо, темное платье, складная шляпа на голове, седой пучок, поскольку она называлась Старуха Шапокляк, а чтобы придать ей характер зловредности, вытянул нос, который она сует, куда надо и не надо, и приделал ехидные глазки. И под мышку дал ей ридикюль, куда в дореволюционные времена дамы клали лорнет, носовой платок, косметику – типичная принадлежность костюма XIX века. А у нее была крыска Лариска, которую она носила в этом ридикюле. Я таких старушек еще встречал в своем детстве.

– Прототипы персонажей – это, как правило, ваши знакомые?

– Мои персонажи обычно напоминают знакомый человеческий характер. В этом мой подход к их созданию. В фильме «Варежка» я нарисовал судью-боксера, который напоминает Романа Качанова. И все это заметили. А мама девочки – безалаберная особа, которая без конца курит, читает книжки и которой некогда заниматься ни своими делами, ни своей девочкой, напоминает не только внешне, но и по характеру одну нашу художницу. Когда я вижу, что персонаж начинает напоминать кого-то из знакомых, я специально подтягиваю сходство, делаю в какой-то степени шарж на этого человека. Так, в одной из серий про обезьянок, которая называется «Обезьянки и грабители», – два грабителя. Один огромный – шарж на актера Смирнова (помните, «надо, Федя, надо»), а второй – маленький, шарж на себя с бородкой и длинным носом. Мне кажется это забавным, интересным и более выразительным.

– Ваш Чебурашка популярен во всем мире. Но особенно его полюбили японцы и теперь сами снимают сериал о его приключениях. Насколько это целесообразно с творческой точки зрения?

– В Японии очень трепетно относятся к творчеству Романа Качанова, досконально его изучают. Режиссер сериала Макото Накамура, с которым я встречался, пытается воссоздать дух его картин. Готовы две серии – «Чебурашка и цирк» и «Советы Шапокляк», которые я видел, где присутствуют основные персонажи: Крокодил Гена, Чебурашка, Шапокляк. Они остаются такими, какими были у нас, но появилось много новых действующих лиц. С моей точки зрения, это сделано достойно и не профанирует наши фильмы. Поскольку до Японии я уже добраться не могу, там присутствуют российские режиссеры и художники, с которыми они работают. Насколько мне известно, в этом проекте принимал участие режиссер, художник и продюсер Михаил Алдашин.

Весной у меня была большая выставка на Солянке: «Шварцман, который нарисовал Чебурашку». Японские аниматоры специально приезжали, смотрели выставку, мои фильмы, мы общались.

– Вас не разочаровывает современное состояние анимации?

– То, что я вижу по телевизору, мне не интересно и не близко, поэтому отношение скорее негативное. Вижу утрату душевности, человечности, тепла, что, впрочем, происходит во всей нашей жизни. Правда, современная мультипликация берет иногда другим – интересным замыслом, а вот воплощение и характеры мне не интересны. Мультипликации доброй, которая воспитывает настоящего хорошего человека с самого маленького возраста, сегодня очень мало. С кем бы вы ни говорили по этому поводу, вам все скажут, что ультрасовременная мультипликация, которую показывают по телевидению, в массе своей уродует души.

http://antrakt.ng.ru/people/2011-09-30/11_schwartzman.html

http://creativecommons.org/licenses/by/3.0/legalcode

Но если считать по лучшим результатам, то они в современной отечественной мультипликации меня не разочаровывают. Из того, что мне кажется интересным сегодня – серия «Гора самоцветов», сказки народов России, которая делается на студии «Пилот». Там есть замечательный фильм «Жихарка», созданный в лучших традициях нашей детской мультипликации. Нравится мне и серия «Колыбельные мира». Созданы забавнейшие персонажи, придуманы очень смешные истории. И главное – есть юмор. А для меня юмор, не только в анимации (хотя в анимации прежде всего) – основа основ. Там, где присутствует юмор, там все будет хорошо.

– Вы имеете в виду только в кино или и в жизни тоже?..

– Я вообще считаю, что юмор – самое прекрасное качество в человеке. Это можно сказать и о писателях, и о художниках, и о зрителях. Тот, у кого есть чувство юмора, будет получать от жизни гораздо больше удовольствия, чем человек, у которого это чувство отсутствует. На одном из обсуждений фильмов я как-то сказал: одни говорят, что красота спасет мир, другие, что любовь спасет мир, но мне представляется, что мир спасет юмор. Я, конечно, пошутил, но, во всяком случае, для меня это очень важно